Возмущённый голос женщины лет 50 пробивается среди десятков других. «Тут сплошной ширпотреб. Старые вещи. Я бы такое на мусор выносила. Они что, думают, мы будем такое носить?» — разговаривает она с кем-то по телефону.

Чуть дальше ещё две дамы кричат о том, что Киев всегда жил лучше, чем Донецкая и Луганская области. Предмет спора — стоимость коммунальных услуг, которые в столице почему-то ниже, чем на востоке. Атмосфера на складе вещей для переселенцев накалена до предела: достаточно малейшего повода, чтобы началась массовая драка.

Хуже на железнодорожном вокзале. Именно отсюда начинается жизнь переселенца, приехавшего в Киев. Координационный центр Минсоцполитики, регистрирующий приехавших из зоны АТО, работает в зале ожидания на втором этаже. Информации о том, куда бежать и с какими документами, в интернете достаточно, поэтому беру паспорт с алчевской пропиской и отправляюсь получать новый для себя статус.

Добро пожаловать в Киев

pereselensyДесять лет в Киеве, но в зале ожидания не была никогда. Сознательно не звоню знакомым переселенцам, которые уже получили вожделенную справку. Милиционеров или работников вокзала поблизости не видно, поэтому подхожу к наклеенному на стене объявлению с номерами телефона службы Киев-SOS. Звоню. Не отвечают.

Методом проб и ошибок, прогулявшись до Южного вокзала, координационный центр всё-таки нахожу. Вход в зал платный (26 грн), но если перед турникетом сообщить, что идёте регистрироваться, денег не требуют.

В очереди человек 30. Подхожу. На столе лежат два листка А4 — Донецкая и Луганская области.

«Нужно записываться, — говорит одна из присутствующих. — Я вот из Луганска, несколько дней назад переехали. Надо пенсию переоформить, может, жильё какое-то найти. Не будешь же сидеть на шее у родственников. Нас и так в трёхкомнатной квартире десятеро».

Заполняю анкету, записываюсь. В списке — 58-я. Попутно изучаю объявления, расклеенные на стенах небольшого помещения, в котором расположился центр. Телефоны горячих линий. Киевской городской службы занятости, контакты юристов, психологов, риелторов, телефоны хостелов, Пенсионного фонда, департамента здравоохранения, адреса координационных центров в других областях и даже объявление Срочно требуется домработница. Зарплата 8.000 грн плюс проживание. Неплохо. Но за два часа, проведённые в очереди, на объявление обратила внимание только одна девушка.

«Какая из меня домработница? У меня диплом юриста», — комментирует она и демонстративно поворачивается к подруге.

Женщин в очереди большинство. В центр приезжают в основном семьями (хотя достаточно одного человека и документов), мужчины или охраняют носящихся по залу ожидания детей или смирно стоят в сторонке.

Очередь движется медленно. Управляет ею работник МЧС. Ещё один спасатель делает ксерокопии документов. Через полчаса оказывается, что очередь делится на три: для переселенцев из Луганской области, для приезжих из Донецкой и для тех, кому нужно отксерить документы. Последние, если уже попали в помещение центра, добровольно оттуда не выходят.

Чем ближе к заветной двери, тем быстрее теряется ощущение реальности. Споры о том, кто пришёл первый, кто больше беженец и кому тяжелее, давка. Все искренне ненавидят инвалидов и тех, кто пришёл с маленькими детьми (их пускают без очереди).

«Я своего дома оставила на чужих людей, а эта притащила», — возмущается блондинка с очень чёрными бровями.

В голове постоянно крутится одна и та же мысль: тихой учительнице или интеллигентному пенсионеру придётся принимать правила игры и учиться толкаться. Иначе будут стоять в очереди бесконечно.

Два часа ожидания, и я сажусь за стол к социальному работнику. Минимум вопросов: откуда приехала, с кем, есть ли дети, какая нужна помощь. И мне выдают малюсенький кусочек бумаги, на котором указан мой номер в электронной базе переселенцев. Позже мне объяснили, что раньше давали справки, теперь бланки закончились.

«Отдельно за справкой ехать не придётся. Главное, что вы есть в базе, -уточняет оператор министерской горячей линии. — Если будут приняты какие-то законы, касающиеся переселенцев, вам сообщат».

Пока никаких официальных льгот у этих людей нет. Они могут рассчитывать, что им помогут найти жильё, работу, устроить детей в детский сад и школу, переоформить социальные выплаты, чтобы получать их в Киеве. Но любой чиновник начнёт разговор с просьбы показать бумажку с номером и паспорт.

Тут же в помещении координационного центра сидят работники социальных служб и волонтёры. Подхожу к человеку, который обещает поселить по сниженным ценам. Выбор невелик: койко-место за 35 грн в сутки или комната за 2200 грн в месяц (туалет и кухня одна на коридор).

«Очень много переселенцев в Киеве, дешевле вы не найдёте. А если просто с улицы придёте в гостиницу, будет ещё дороже», — уговаривает он.

Ссылаюсь на то, что мне нужно посоветоваться, и ухожу.

«Я приехала с ребёнком пяти лет. Как можно устроить его в садик?» — спрашиваю у женщины, сидящей за соседним столом.

У меня правда есть ребёнок, действительно пяти лет, но в свидетельстве о рождении указано, что он родился в Киеве, поэтому говорю, что документов малыша пока нет, приедут из мятежного региона со дня на день. Получаю номер телефона районного управления образования, где мне необходимо зарегистрироваться. Но без свидетельства о рождении соваться туда бесполезно.