Счастье для всех, даром

— Мы не помогаем военным, сразу стали оказывать поддержку мирным гражданам.

Помощь переселенцам в СвятогорскеИ продолжаем это делать, — признается Наталья Киркач. — Но я точно знаю: если бросить клич «нужны кевларовые каски» — задача будет решена за день. В то же время, если попросить «помогите бабушкам в Луганске» — начнутся обвинения, нам будут рассказывать: «Они сами виноваты». Нам как-то надо было срочно эвакуировать раненых мирных жителей из Славянска. У людей были серьезные ранения, каждая минута была на счету. Попросили помочь, а у нас спрашивали: «А они за единую Украину»? Что это за подход? У раненых же украинские паспорта! Они же не становятся террористами только из-за того, что живут в соседней области…

Закончить монолог Наташа не успевает. Наша машина останавливается около красного автобуса, окна которого закрыты простынями с выведенным красной краской словом: «Дети». Над дверью полустертые надписи из «прошлой жизни»: «Социальный автобус. Бесплатный проезд льготников». Он привез беженцев из Луганска и ненадолго остановился на развилке неподалеку от Святогорска.

Водители Геннадий и Ярослав спешат к Наталье, делятся впечатлениями от поездки:

— Подъезжаем к блокпосту, а там весело. Друг по другу стреляют. Начинает и к нам прилетать. Мы отъезжаем, а оно вслед за нами летит, — бодро, как о небольшом происшествии, рассказывают ребята.

Наш фотокор пытается найти удачный ракурс, делает пару шагов от автобуса, заходит в поле. Увидев это, Наталья меняется в лице:

— Выйди из зеленки немедленно! Тут блокпост стоял, кто его знает, что после него осталось.

— Я тут недавно вышел по нужде у блокпоста, — подхватывает тему Ярослав, — мне боец говорит: «В ту сторону можешь на метр зайти, а в эту вообще не заходи». Я говорю: «Спасибо, понял. Остановлюсь в другом месте».

В автобусе сидят с десяток пассажиров. Большая часть вышла сразу за линией фронта, остались лишь те, кому нужно добраться до Харькова и дальше.

Наталья внимательно осматривает пассажиров, подходит к парам с грудными детьми: «Вам есть куда ехать?» И после короткой беседы мягко, но настойчиво подталкивает одну семью к выходу:

— Лучше вам у монахов в Святогорской лавре поселиться. Вдруг вы не найдете знакомых своих знакомых? А так у вас и ребенка точно будет крыша над головой.

Славянское сердце

Сейчас в Святогорске живут примерно 5-6 тысяч переселенцев. Из Макеевки, Горловки и других городов Донбасса. Около 500 человек приютили монахи Святогорской лавры. Остальные обжили турбазы, пансионаты и пионерлагеря, которые бесплатно предоставили беженцам местные власти.

Летнее кафе «Пирамида». До войны жители Святогорска приходили сюда только для того, чтобы отдохнуть. А теперь здесь расположена «точка спасения». Именно так называют свое кафе миссионеры из организации «Славянское сердце». В дни выдачи гуманитарки около заведения с раннего утра толпятся несколько десятков человек. Хотя выдавать еду, теплые вещи и медикаменты начнут только в полдень.

— Где лист со списком? Кто крайний?

— А детское питание дают? Что есть для малышей? — слышны вопросы из толпы.

Памперсы будут давать по нескольку штук в руки. Детское питание — по одной пачке. Но люди рады и этому.

— Сынок, а лекарства есть? – спрашивает у меня бабушка в мешковатом свитере с подвернутыми рукавами. — У меня же давление, я гипертоник. А обувь дают? Я в кедах тут стою, сапоги дома, в Горловке, остались…

На ее руке я замечаю написанные шариковой ручкой цифры — номер в очереди. Пенсионерка признается, что пришла занимать очередь в пять утра. Но здесь уже стояли люди.

— Хотела быть первой, а не вышло… — вздыхает бабушка.

Как все эти люди перенесут приближающуюся зиму, пока не ясно. Часть помещений не отапливается. А там, где есть котельные, возникла другая проблема — нет угля.

— Дети из-за холодов начинают болеть, а денег на лекарства нет, — сетуют мамы в толпе, которая становится все больше и больше.

— Пенсии уже три месяца не видели. Живем и питаемся в лавре, — говорят старушки.

С проблемой задержки пенсии переселенцы сталкиваются не только в Святогорске, но и в других городах Украины. Даже в столице люди по два-три месяца ждут, пока закончится бюрократическая волокита, связанная с переоформлением всех положенных документов. Стоит ли говорить о регионах. Так, в Святогорске ежедневно в пенсионный фонд приходит около 200 человек. И чиновники с таким потоком просто не справляются.

— Объясните нам, подопытным кроликам, что сегодня дают? — спрашивают у меня с горькой иронией вновь подошедшие.

Между тем стрелка часов приближается к полудню. Скоро «точка спасения» начнет работать, и уставшие ждать люди теряют терпение:

— Пора вам уже открываться! — кричит кто-то из беженцев.

— Всем всего хватит! Не переживайте! — пытается успокоить охранник кафе толпу. Но в ней уже бушуют нешуточные страсти. Вскоре между беженцами вспыхивает ссора.

— Да я никогда никуда без очереди не лезла!

— Научись сначала с людьми нормально разговаривать!

— Лахудра!

На скандалисток начинают шикать с разных сторон:

— Прекратите, и без вас тяжко.

Те, кому повезло пробиться в благотворительный секонд-хенд в первых рядах, уже не спешат. Люди придирчиво выбирают теплые куртки и свитера. Затем медленно идут к выходу — кто с одной вещью, кто с двумя внушительными пакетами.

— Вы не подумайте, что это все мне. У нас там родня. Мы им и продукты, и одежду пересылаем. Меня сестра за кило риса со слезами на глазах благодарит. У них же нет денег на самое необходимое, нет денег, чтобы выехать сюда, — словно оправдывается передо мной женщина.

— Я из Горловки, жила там с мамой, с дочуркой. Муж уехал в РФ, алименты не платит, ему-то хорошо, а нам… Я пока получала на своей работе 3 тысячи, не жаловалась. Но сейчас работы нет. А мне на что дочь кормить и одевать? Где новую работу искать?

Гора одежды постепенно уменьшается. Одних беженцев сменяют другие. Сгорбленные старушки, мамы с грудными младенцами, младшеклассники с порозовевшими от насморка носами. Мужчин практически нет.

— Много ли среди переселенцев… как бы это сказать… — пытаюсь спросить у местных волонтеров.

— Халявщиков? — понимающе подсказывают девушки. — Есть и такие. Но сейчас не то время, чтобы «расфасовывать», чтобы разбираться, кто честный человек, а кто нет. Очень много людей действительно нуждаются в нашей помощи. И помощи от государства практически нет.